О книге «Квантовая психология»: Эйнштейн как — то сказал, что если, согласно квантовой теории, наблюдатель создает или частично создает наблюдаемое, то мышь может переделать вселенную, просто посмотрев на нее. Шредингер доказал, что обычный кот может существовать в математических условиях «собственного состояния», когда утверждение, что, кот мертв, и утверждение, что кот жив, в равной степени имеют смысл, причем утверждение, что кот и жив и мертв, тоже имеет смысл. Вигнер дополнил аргументы Шредингера, показав, что даже если кот стал определенно мертвым (или определенно живым) для одного физика, то он остается как мертвым, так и живым для другого физика, находящегося вне лаборатории. Роберт Антон Уилсон (автор этой книги) без математических формул и узкоспециализированных понятий психологии доказал, что подобные «чудеса» происходят на каждом шагу нашей повседневной жизни. Квантовая психология — наука XXI века, объясняет, как наблюдатель создает наблюдаемое, о закономерностях и парадоксах этого процесса. Книга, написанная с живым юмороми снабженная практическими упражнениями в конце каждой главы, создана как учебное пособие для тех, кто хочет разобраться, в какой реальности он живет и как можно с ней обращаться».
Наши модели вселенной — наши фразеологии и игры — имеют по крайней мере следующие ограничения:
1. Генетика. Так уж получилось, что наша ДНК произошла от ДНК приматов. Она до сих пор имеет 98-процентное сходство с ДНК шимпанзе и 85-процентное — с ДНК южноамериканских паукообразных обезьян.
Поэтому у нас, в принципе, та же анатомия, что и у остальных приматов, такая же нервная система, почти такие же органы чувств и т.д. (Наша более развитая кора головного мозга позволяет нам выполнять некоторые “высшие” или более сложные ментальные функции по сравнению с другими приматами, но наше восприятие в значительной степени остается в пределах нормального для приматов.)
ДНК и производный от нее нейро-сенсорный аппарат создает то, что этологи называют немецким словом umwelt. Это “мировое поле”, то есть окружающий мир, как он воспринимается данным субъектом.
Собаки и кошки видят и ощущают не такой же umwelt (или, что то же самое, “туннель реальности”), как приматы. (Отсюда и Закон Хайнлайна: “Никто и никогда еще не мог переупрямить кошку”.) Однако собачьи, кошачьи и обезьяньи туннели реальности остаются в достаточной степени сходнымидля того, чтобы между собаками, кошками и приматами легко могли возникать общение и даже дружба.
Змеи живут в гораздо сильнее отличающемся umwelt. Они, например, видят тепловые волны и, кажется, не видят “объектов”. Тот мир, который видит змея, очень похож на спиритический сеанс — во мраке плавают поля “жизненной энергии”. Вот почему змея бросится на воздушный шарик, надутый горячим воздухом, если он “вторгнется” на ее территорию. Для змеи тепло воздушного шарика и тепло ноги охотника имеют одно и то же значение: пришел непрошеный гость. В обоих случаях змея будет защищать свою территорию.
Вера в то, что человеческий umwelt знает реальность или “глубокую реальность“, кажется в этой связи столь же наивной, как и вера в то, что линейка показывает больше “реальности”, чем вольтметр, или в то, что “моя религия лучше, чем твоя”. Нейрогенетический шовинизм, научно не более обоснован, чем национальный или половой шовинизм.
Самая остроумная из последних попыток оживить классический аристотелизм содержится в книге Энтони Стивенса “Архетипы”. Там утверждается, что эволюция обязательно должна была произвести органы чувств, различающие “истину”, или “реальность”, или что-то в этом роде — иначе, дескать, мы бы давно уже вымерли. Этот аргумент не согласуется с некоторыми фактами…
Из книги А. Уилсона «Квантовая психология»
